Как русская литература вышла из гоголевской шинели, всё латвийское ЧГК вышло из Даугавпилса. А из какой шинели вышел знаток и даугавпилчанин Александр Барбакадзе?
Из дворового детства, перемешанного с запойным чтением. Я научился бегло читать в пять лет и “проглотил”, толком не понимая, всю домашнюю библиотеку со всеми собраниями сочинений. В те времена к хорошим книгам прилагались обязательные “правильные” авторы, типа Мариэтты Шагинян. Они тоже стояли на полке, и их я тоже прочитал. Потом взялся за детскую библиотеку в микрорайоне. Я брал по пять книг и через три дня приносил их обратно. Библиотекарь мне не поверила и устроила экзамен по прочитанному. После этого я стал, как бы сейчас сказали, VIP-клиентом: мне выдавали из тайных закромов Дюма, Уэллса и даже БВЛ. Во дворе же я учился жизни в её дарвиновских проявлениях. С моей внешностью и фамилией мне так часто напоминали, что я не такой, как все, что я и стал не таким, как все. Я научился жить по понятиям, бить первым, и отвоевал себе право говорить “нет”. В подшивках журнала “Вокруг света” из библиотеки я прочитал “Повелителя мух”, вся иерархическая картина нашей дворовой банды стала более понятна, и я научился этим пользоваться. Дворовой пахан Исай, вернувшийся из детской колонии, махнул на меня рукой, и я существовал в этой мальчишечьей стае на каком-то особом положении. А в книгах я путешествовал по временам и континентам. Всё вместе это давало колоссальное чувство свободы. Поэтому, если и выделять что-то в качестве шинели, то это чувство свободы.
Читать далее Александр Барбакадзе: «Путь к цели всегда важнее цели»
